Где может скрываться эта свобода? При быстром осмотре на ум приходит лишь две противоположные вариации. Первая, это свобода мнения в соответствии тому, что есть. Противоположность соответственно в не соответствии мнения тому, что есть и в этом его не свобода. Как то всё слишком просто, факты налево, фантазии направо. Как же борьба за свободу слова в частных и общих случаях, неужели всё пуфффф. Попробую коснуться средств массовой информации и свободы слова их формата. В основном разносчики информации ищут информационный моменты поражающие стандарты общепринятости, то есть сенсации. Сенсация, это отход от общепринятого рутинного конвейера жизни, а значит она не должна выглядеть как - президент страны смотрит телевизор и кушает кириешки. Такую информацию никто не станет читать сидя в рутинном конвейере, а ведь покупка информации это топливо информационного движения. Нет сенсаций - нет бабла - нет сенсации. Так или иначе сенсационные новости должны быть приукрашены, если это конечно не научные хроники. Если мнение не будет содержать хоть немного того что есть, это будет неудобоваримая фантазия, не способная зажечь чувственный огонь эмпатии, которого так не хватает при жизни в рутинной конвейере. Так или иначе, мнение содержит в себе зерно факта, но так же содержит и вторую половину, как искажение этого факта, в приукрашивании, или ужасающих подробностях. Вот встретились два собеседника, один очевидец, другой получил информацию из десятых рук. Обладатель мнения бежит на встречу неудержимо жаждя поделиться сенсационной новостью, но после изложения очевидец уныло отвечает - да ладно, всё гораздо прозаичней. У очевидца мнение свободно, он владеет фактами и в полной независимости от искажённого мнения сплетника. В то же время мнение сплетника не свободно так как вдребезги разбивается о скалы фактов. Вторая часть, это использование мнения. Очевидно, что факты и то, что есть позволяют действовать в режиме реального времени, то есть свободное мнение = свобода действий. В случае с искажённой версией реальности, действие будет затруднительно, так как нельзя использовать то, чего нет нигде, кроме как в собственной версии притянутого за уши к мировоззренческому опыту образа. Таким образом мнение должно быть в первую очередь применимым для реализации, а не быть мёртвой тушкой сказочного животного. Конечно есть мнения не бегущие от фактов, а наоборот приближающиеся к ним, но это немного другая история, и не менее интересная.
Мнения процветают в среде, где нет очевидцев, то есть фактами не обладает никто. Для того, чтоб быть принятым и одобренным, мнение должно быть созвучным мнениям собеседников. Что накладывает еще больше ограничений. Ограничения все больше и больше сужают круг возможных тем общения и начинают уже давить, вынуждая постоянно подстраиваться под тех, кто излагает свои версии с большей уверенностью. Постепенно общих тем для разговоров становится все меньше, так как давление неприятно, а оставшиеся идеи, где имеется согласие, обсасывать до бесконечности невозможно. Поэтому дальше следует либо прекращение общения, либо взрыв недовольства в среде, где перемалываются только мнения. В противовес этому то, что есть непрерывно меняется, предоставляя все новые факты. Динамичность отслеживания этих изменений в соответствии с фактами дает простор для самых разных обсуждений, а опора на факты в любом случае приводит к согласию. Здравомыслие тем и притягательно, что проясняя ситуацию, очищая мнения от домыслов, дает свободу действия в рамках происходящего.
Зачастую похожее происходит и тогда, когда встретились два очевидца события, но с разной картиной мира. Наблюдая такое достаточно часто. Можно ли в таком случае сказать, что встретились два мнения?
Это потому что они уже имеют искажённое мировоззрение. Нормальные люди глядя на ведро, должны видеть ведро, а не каждый что то своё.
Если бы события в мире были такими простыми, как ведро, то и говорить не о чем. Столкнулись на перекрестке три машины, куча свидетелей, все видели, но мнений о произошедшем множество. Ты думаешь, что эти люди ненормальны?
Люди в принципе не могут быть нормальны. Такого понятия даже не существует в научных кругах, а наоборот болезненность человечества взята за основу человеческого мира.
Почему нет, есть, но людям оно не свойственно. Хоть человеческий принцип построения мировоззрения и абсурден, люди этого не замечают, так как абсурд нельзя измерить абсурдом. Есть иная версия увидеть и понять мир, которая вполне очевидна и неизмеримо проще общепринятой человеческой методологии.